Горьковский механизированный стеклозавод имени М. Горького
ОАО «Эй Джи Си Борский стекольный завод»
Новый стеклогигант
Стекольный завод на Моховых Горах в Борском районе Горьковской области был пущен в эксплуатацию в 1934 году. В этих местах были разведаны большие запасы песка, необходимые для крупного стекольного производства. На тот момент в СССР был только один механизированный стекольный завод — в Дагестане, выпускавший оконные стекла. По проектной мощности борское предприятие стало крупнейшим в стране: производительность его машин Фурко (машины вертикального вытягивания расплавленной массы стекла, изобретенные бельгийским инженером Эмилем Фурко) оценивалась в 10,8 млн кв. м крупноразмерного стекла в год. Уже тогда борский стеклозавод называли стеклогигантом.
В 1940 году на предприятии был организован цех по выпуску трехслойного стекла — триплекса, фотостекла, фацетного стекла. На заводе появились специальные прессы, в которые в резиновых мешках погружалось стекло с целлулоидной прослойкой. Для изучения новой технологии борских фацетчиц отправляли на полгода на предприятие «Мосавтостекло».
Так закалялось стекло
До войны Борский стеклозавод специализировался на листовом оконном стекле, а основным производителем технического стекла в стране был константиновский завод «Автостекло» в Донбассе. Но из-за угрозы оккупации он был эвакуирован в Свердловскую область. В 1941 году Борский стеклозавод оказался ближайшим поставщиком стекла авиастроительным и танковым заводам, производителям бронеавтомобилей, а также Военно-морскому флоту, который нуждался в оптических стеклах для сигнальной части маяков и боевых кораблей.
Оптические стекла завод на Моховых Горах выпускал и раньше. И уже изготавливал из триплекса защитные и отражательные стекла для танков, иллюминаторные стекла для кораблестроения, очковые стекла для противогазов. А вот технология производства пуленепробиваемого стекла для самолетов и танков (сталинита) для завода была новой: машины вертикального вытягивания стекла были способны давать ленту только 10-мм толщины, а нужно было 25–30 мм. Кроме того, при большой толщине бронестекло должно было иметь светопропускание не менее 80%, то есть прозрачность в несколько десятков раз выше обычной. Наконец, необходимо было наладить шлифовку, полировку и сталинизацию (закалку) такого стекла. Ни кадров, ни оборудования для этих процессов на заводе не было.
В первые же месяцы войны предприятию пришлось в сжатые сроки переориентировать производство. По решению властей на предприятие прибыли главный инженер Константиновского стекольного завода А.П. Патенко, ставший главным инженером борского завода, а также специалисты с других родственных предприятий из Гомеля и Ленинграда, имевшие опыт по закалке стекла. Из Гомеля привезли часть оборудования.
Сотрудники Государственного научно-исследовательского института стекла на месте участвовали в инженерных изысканиях. В результате за короткий срок борские стеклоделы впервые в мировой практике освоили на машинах вертикального вытягивания производство сверхутолщенного 35-мм стекла.
«Таблетки»
Работать с новой продукцией было тяжело на всех этапах. Например, комплект переднего лобового остекления военных самолетов набирался из пяти деталей, заднего — из 12-ти. Их прессовали на станках вручную в линзовом цехе. Дальше детали (их называли «таблетки») шлифовали. Работа была тяжелой. В декабре 1941 года начальник цеха докладывал директору: «Из-за усиления темпов работы и повышенного содержания соды в стекле у работниц цеха №19 наблюдаются заболевания кожи между пальцами и щелочные ожоги в виде красных пятен. По этой причине ежедневно по 7–8 человек выбывает из строя на 5–7 дней. Требуются вазелин, резиновая обувь, сапоги». Из шлифовального цеха «таблетки» поступали к фацетчицам, которые обрабатывали кромки, боковые грани каждой из них. Надо было так плотно подогнать одну к другой, чтобы после закалки получить прочные прямоугольные блоки. Ветераны вспоминали, что, несмотря на все старания, за смену девушкам удавалось сдавать военпредам всего по два-три таких блока.
Так продолжалось до тех пор, пока рационализаторы А. Сахабутдинов и К. Водопьянов не придумали несколько приспособлений, позволявших обрабатывать детали не по одной, а одновременно по нескольку вместе. Специальным зажимом закреплялись 10–12 «таблеток», на станок ставились по три-четыре таких зажима. Производительность труда сразу выросла вдвое, то есть за смену стали делать по пять-шесть комплектов.
«Руки были постоянно то ли желтыми, то ли коричневыми»
«Многое перенесли наши рученьки. „Таблетки“ сначала попадали на грубую обдирку кварцевым песком. После промывки водой они обрабатывались специальными порошками. Брызги абразивной пульпы — смеси частиц наждака и воды — разлетались из-под вращающейся чугунной шайбы шлифовального станка во все стороны. Не зря нас называли „грязным цехом“. Комбинезон не по девчоночьему росту, резиновый фартук, ботинки на деревянной подошве прикрывали только часть тела, но даже их не хватало. А руки от полировочного материала крокуса — окиси железа — были постоянно то ли желтыми, то ли коричневыми — не поймешь. Мыла-то не было. Заводские умельцы пробовали сами варить нечто подобное из разных отходов, но самоделки не спасали, отмыться было невозможно. А ведь большинство из нас, шлифовщиц, были совсем молоденькими девчушками. Мне только исполнилось 16, а кое-кому было еще меньше. Но мы на танцы в клуб бегали, руки от парней прятали».
Топливо тыла
Стекловареные печи работали круглосуточно и требовали определенного температурного режима варки — выше 1400 градусов. Чтобы обеспечить его при непрерывном производстве, газогенераторная станция завода должна была получать по 500 т торфа в сутки. Торф был нужен и для отопления — из-за его дефицита часто не отапливались жилые бараки, не работала баня, было холодно в детском садике. Вплоть до окончания войны освещение заводского поселка ограничивалось несколькими часами в сутки.
Топливо добывали на полях Ситниковского торфопредприятия примерно в 10 км от завода: нужно было нарезать куски торфа на болотах, высушить их, привезти и загрузить в газогенераторы для получения торфяного газа. На всех этапах работали женщины и даже девочки-подростки. Работали круглосуточно, особенно тяжело было по ночам — по условиям светомаскировки освещения не было. Зимой 1941–1942 гг. в помощь торфопредприятию стеклозавод направил на добычу своих сотрудниц.
«По 50–60 вагонов отгружали за сутки»
«Понятно, что квалифицированные работники нужны были в цехе, на выполнении фронтовых заказов, матерей от семьи с детьми тоже не оторвешь. Вот и организовали девчонок — было нам по 14–15 лет. Подростками нас не считали. Давали настоящие „рабочие“ карточки, паек по которым вдвое превышал „иждивенческие“. Но и спрос был как со взрослых. Грузили торф в вагоны вручную — корзинами весом в полсотни килограммов. Заполнив их до краев, ставили на плечи, поднимались по трапу на двухметровую высоту и высыпали торф в вагоны. Погрузку вели в любую погоду — снег ли шел, мороз ли трещал — и в любое время суток — хоть днем, хоть ночью. По 50–60 „решеток“ — вагонов узкоколейки — отгружали за сутки».
Женский фронт
В годы войны подавляющее большинство рабочих стеклозавода составляли женщины, в некоторых цехах мужчин не было вообще. Впервые в истории стеклоделия женщины обслуживали машины вертикального вытягивания стекла. Первой женской бригадой фуркистов руководила мастер-машинист В.М. Дубецкая. Исключительно женской была и первая на заводе комсомольско-молодежная фронтовая бригада А. Степановой, в которой трудились А. Попкова, О. Кочанова, А. Юдина, Ф. Акишева, М. Болдухова, В. Красильникова.
Главный принцип фронтовых бригад — не уходить из цеха, пока не будет выполнено задание. Иногда ночевали прямо в цехе — после 16–18-часовой смены не было смысла тратить время на дорогу домой и обратно. Всего в годы войны на заводе было создано 70 фронтовых бригад, 80% сотрудников были стахановцами. Фронтовым объявил себя весь цех № 19, где собирали бронестекла для самолетов и танков. Первые трудовые награды военного времени заводчане получили в 1943 году, выполнив производственную программу на два месяца раньше срока. Орденов и медалей были удостоены больше 40 сотрудников стеклозавода, в том числе начальник цеха № 19 А. Грачев и фацетчик цеха А. Сахабутдинов получили ордена Трудового Красного Знамени. В целом за 1941–1944 гг. по сравнению с довоенным периодом выпуск продукции Борским стеклозаводом увеличился вдвое, а в 1944 году по сравнению с 1940 годом — в пять раз.
За выполнение производственных планов и освоение новых технологий в годы войны стеклозавод неоднократно получал Красное знамя ГКО, а в 1946 году, как и другим предприятиям, внесшим особый вклад в дело победы, знамя было передано на вечное хранение.
«За смерть отца я поклялась отомстить врагу упорным трудом»
«Во время фацетировки стекла я внимательно слежу за тем, чтобы на детали не появилось по моей небрежности ни одной царапины. Малейшая царапина на стекле — это уже крупный брак в нашей работе. А чтобы не допускать брака по размеру, стараюсь как можно чаще прибегать к помощи шаблона. Он-то уж никогда не подведет! В результате вся продукция выходит из моих рук только хорошего качества. Около двух лет назад я получила горькую весть — на фронте погиб мой отец. За смерть его я поклялась отомстить врагу упорным трудом во имя любимой Родины. С тех пор я тружусь с удвоенной энергией. В течение смены я успеваю обрабатывать шесть деталей, выполняя задание на 230%. В отдельные же дни я даю более трех норм в смену».
Стекло — в мир!
С победой завод вернулся к производству оконного стекла. Коллективу была поставлена задача довести объем производства в 1950 году до 5 млн кв. м в год, что вдвое превышало довоенный уровень. Выпуск автостекла для грузовых автомобилей планировалось увеличить в 2,6 раза, триплекса для легковых — в 4 раза. Отдельно оговаривались планы по новым легковым автомобилям ЗИС-110 и «Победа» — им требовалось особое полированное стекло, которое планировалось выпускать ежемесячно до 500 кв. м. Впоследствии все главные новинки Горьковского автозавода комплектовались борскими стеклами.
Самым значительным достижением борских стеклоделов в первые послевоенные годы не только в масштабе самого предприятия, но и для отрасли в целом было освоение в 1948 году производства стекла в 10 раз прочнее обычного, прочнее триплекса, не бьющегося при ударах и устойчивого к вибрациям. Главный инженер завода А.А. Грачев изобрел новый способ термической обработки стекла — во вращающейся камере, так называемую роторную обдувку. За это изобретение он получил Сталинскую премию. Так начиналась новая, мирная жизнь для Борского стеклозавода. Сегодня это один из крупнейших в стране производителей автомобильного и полированного стекла, оснащенный по последнему слову техники. Завод является частью AGC Group.
